Международная Независимая Ассоциация Трезвости

К терапии проникновенно-творческим погружением в прошлое

Это один из способов терапии творческим самовыражением, помогающий почувствовать, осознать себя собою, по-своему (т.е. исходя из особенностей природы своей души) общаясь с прошлым. Прошлое может явиться к нам в виде старинной книги, исторических картин Сурикова или Поленова, в виде сталактита в пещере и неисчислимого множества других подобных явлений. Наше душевное, духовное созвучие или несозвучие с этими явлениями как работа живой неповторимой индивидуальности высвечивает самое ценное в человеке – эту нашу неповторимую индивидуальность, то, чем человек одновременно не похож и похож на других людей. Это переживание своей неповторимой индивидуальности, сказывающееся в том, что мне по душе и что не по душе, есть вдохновение. Например, это происходит так. Рассматриваю в библиотеке старую книгу. Автор – Р.Берд (R.Baird). Название – «История Общественного воздержания в Северо-американских Соединенных Штатах»: Перевод с английского (Санкт-Петербург, 1843г., 365 стр.). Еще на обложке сказано: «Продажа Духовно-нравственных книг в лавке К.Мейера, на углу Гороховой и Мещанской улицы, в доме аптекаря Штрауха, № 26 и 56».

В книге рассказывается о том, что Американское общество воздержания учреждено в 1826 году. Раньше все «старались ввести умеренность в употреблении спиртных напитков, вместо того, чтобы склонять людей к совершенному воздержанию от них и таким образом уничтожить причину нетрезвости. – Чтобы ввести трезвость, начали со всею строгостью осуждать и порицать пьянство в публичных речах и проповедях, в книгах и журналах; известнейшие врачи публично объявляли свое мнение о вреде этого порока; даже повелительный голос судебных мест был четко слышен: но все это было напрасно. Бурный поток пьянства, все более увеличиваясь и усиливаясь, распространял повсюду гибель и разрушение. Напрасно христиане всех исповеданий порицали этот порок: ужасное это бедствие общественное не уменьшалось. Самые твердые люди начинали терять бодрость, видя несчастие, грозившее всему государству падением, и многие не предвидели уже никакой возможности спасти свое отечество. <…>  Итак, очевидно, что пока общество старалось прекратить только злоупотребление, а не употребление спиртных напитков, оно не могло дойти ни до каких отрадных результатов» (С. 22). 

В этом же году (1843) наш журнал «Отечественные записки» (т. XXIX, отд. VI, С. 21-23) в разделе «Библиографическая хроника» в заметке без подписи рассказывает с большим уважением об этой книге, о том, что в штате Нью-Йорк 1763 общества воздержания, в которых 340 000 человек (1834 год). А всех обществ воздержания в стране 7000 и в них 1.250.000 человек (1834 год). «С лишком 3090 винокурен закрыто и более 7000 купцов прекратило торг спиртными напитками; слишком 1000 кораблей плавают без запаса водки, и несчастные случаи на них уменьшились. <…> общества воздержания распространились по Канаде, Новой Шотландии, Новому Брауншвейгу, Нью-Фоундленду и Вест-Индии, проникли в Ван-Дименову Землю, Южный Валлис, и их успехи оказались значительными даже между готтентотами и на островах Тихого Океана. <…>   Вот на что советуем обратить свое азиатское внимание нашим «восточникам», которые по разврату Парижа и Лондона, неразлучному со всеми большими городами, судят о лукавстве и гниении Запада» (С. 23).

Погружаясь в эти неспешные, углубленные, сердечные описания XIX-го века, в эту одухотворенную озабоченность алкогольным несчастьем общества, отмечаю, что многое здесь мне по душе. Как врач, допускаю, что и у нас, при особых обстоятельствах жизни, могло бы образоваться и сейчас множество небольших клубов - оазисов трезвости. Такое уже было в России полтораста лет назад (см. тоже анонимную «Заметку об искоренении пьянства в России» в «Отечественных записках», 1859, СПБ., т. 123, С. 51). Эти «общества трезвости» у нас, бывало, назывались «обществами чаепитников». Именно в этих клубах-обществах возможно, повторяю, спастись трезвостью больному алкоголизмом: ведь ему нельзя без возврата в болезненное пьянство выпить нисколько спиртного никогда в жизни, а это часто не понимают или не принимают даже любящие его жена, мать, отчаянно страдавшие от его пьянства. «Ну, как же, - скажут они через несколько месяцев его полной трезвости, неуютно себя чувствуя где-нибудь в гостях среди бокалов. – Ну, глоток пива-то ему можно?!.. А то мы пьем, а он мучается. Уже немножко можно…» Нельзя! Этот глоток сегодня-завтра оживит теперь засевшую в нем больную организмическую тягу к спиртному. «Ни капли спиртного не выпью, - говорю как бы из души больного человека в гипнотическом своем сеансе алкогольным пациентам. – И только тогда у меня есть будущее». И еще. Когда больной алкоголизмом человек рассматривает яркие рекламы с запотевшими бутылками желтого пива и белоснежной пивной пеной, больное влечение-желание разгорается в нем и хочется, очень хочется думать о пиве, как о безобидном квасе. Это, дескать, не водка, это и мне можно, ну, пару глотков, все будет хорошо. И для многих предрасположенных к алкоголизму природой своей не-алкоголиков министерское предупреждение в рекламе о том, что вредно лишь чрезмерное употребление пива, тоже опасно. Большинство пивных пьяниц убеждено в том, что пьет пиво «вполне умеренно», что пивные запои и пивное «бычье сердце» им не грозят. Такова природа многих, многих людей, и от природы характеров никуда не уйдешь.

Наши клубы-сообщества трезвых людей, судя по моему опыту, должны быть по-российски задушевно-семейными (см. об этом в моей книге «Алкоголизм. Терапия творческим самовыражением». – М.: Познавательная книга плюс, 2002). Сообщества анонимных алкоголиков хороши для многих прагматичных американцев с их стремлением по-деловому рассказать о себе при вступлении в сообщество, дабы разложить все по полкам для дальнейших отчетов перед собой и другими, с их стремлением к продвижению к успехам «по ступеням», «шагам», с их практичной религиозностью. Наши сообщества, сколько могу судить, стремятся  к душевному теплу в общении и к разнообразному творческому самовыражению, проясняющему душу, открывающему душе жизненный смысл. В этих сообществах-клубах сдруживаются между собою «бывшие» больные алкоголизмом и не-алкоголики с трезвенническим мироощущением. Это, еще раз, истинное спасение спившихся людей от дна жизни.

Марк Бурно, профессор, Москва