Международная Независимая Ассоциация Трезвости

В курганах книг и компактдисков...

Рифмой в набат!

«РИФМОЙ В НАБАТ, или до чего допилась Россия» называется брошюра, опубликованная силами трезвенников Нижнекамска и Кирова в 2007 году. Она представляет собой сборник стихотворений, написанных в разные годы различными авторами, а также комментарий к этим стихотворениям. Объем брошюры – 32 страницы очень убористого текста. Тираж – пять тысяч экземпляров.

Темы стихов: общий урон от алкоголизации России, разрушение семей по вине алкоголя, влияние алкоголя на наследственность, преимущества трезвого образа жизни и т.д. и т.п.

Ряд произведений выдержал успешную проверку временем, а стихотворение череповецкого поэта Николая Абрамова «Не верю!» (С. 18) после публикации в «Фениксе» было даже переведено берлинскими трезвенниками на немецкий язык!

Брошюра издана Михаилом Метелёвым и Сергеем Коноваловым. По вопросу получения обращаться по адресу:

423570, Нижнекамск, ул. 50-лет Октября, дом 6 «Б», кв. 72, клуб «Аметист»

или по E-Mail KonovalovSerg@yandex.ru 

Алкоголь и другие наркотики как факторы самоубийства творческой интеллигенции

Нет в России человека, кто не слышал бы о писателе Борисе Акунине. «Феникс» к его творчеству обращался неоднократно. Но, наверное, не все знают, что популярнейший писатель является также и крупным ученым. Под собственным именем он недавно переиздал одно из исследований: Григорий Чхартшвили. Писатель и самоубийство (М.: Захаров, 2006. – 463с.). На огромном фактическом материале там изучаются факторы, влияющие на добровольный уход из жизни мастеров слова. Два раздела очень полезно будет прочитать активистам трезвеннического движения: «Пьянство» (С. 387-391) и «Наркотики» (С. 393-399). Показательно начало первого раздела: «Если брать не литераторское сословие, а человечество в целом, то безусловно главным поставщиком самоубийств является алкоголизм» (С. 387).

А начало второго вообще словно списано из трезвеннического трактата: «Алкоголизм и наркомания – явления одного ряда. Строго говоря, алкоголь тоже наркотик, и его постоянное употребление в больших дозах попадает под категорию токсикомании так же, как привычка к морфию, кокаину или опиуму. Если я выделяю неалкогольную токсикоманию в отдельную главу, то лишь следуя установившейся традиции. Человечество дольше и лучше знакомо с пьянством, чем с наркоманией, больше привыкло к нему и меньше его пугается» (С. 393).

Итак, пусть Акунину-Чхартшвили и не близок Устав МНАТ, но использовать его литературоведческие труды в профилактике можно и нужно.

«Завещание Ленина»

Недавно по каналу РТР прошел многосерийный фильм «Завещание Ленина». Наверное, многим он впервые открыл замечательного российского писателя Варлама Шаламова. Полезен будет и компакт-диск с этим фильмом. Особенно тем нашим соратникам, кто использует метод Демонтажа пронаркотического культурного поля. Фильм полезно сопоставить с литературным первоисточником. Сразу будет очевидно, как – в какой уже раз! – «усекается» трезвенническая традиция. Советуем прочитать, как минимум, воспоминания писателя о детстве и юности - Четвертая Вологда. В кн.: Шаламов В. Колымские рассказы. – М.: ЭКСМО, 2006. – С. 19 – 142.

Вот как в книге выглядит отец писателя – Тихон Николаевич Шаламов (1868-1934) - «Трезвый, организатор Общества трезвости…» (С. 42).

К этой характеристике он возвращается неоднократно.

«Отец, чрезвычайно активный общественник, беспрерывно открывал то Общество трезвости, то воскресные школы, то участвовал в митингах, которых тогда было очень много» (С. 54).

«Отцовская проповедь в Обществе трезвости – а этих обществ он открывал немало – была вовсе не пустые слова.

Отец не пил, не курил, и никто из гостей не пил и не курил в его присутствии. Даже в самые большие праздники, так называемые двунадесятые, даже на Пасху и Рождество, в нашем доме не подавалось никаких алкогольных напитков – ни виноградного вина, ни настоек или наливок, ни пива – ничего, что могло бы скрывать в себе алкоголь» (С. 91).

«Хоть ты тысячу раз почетный гость, но если ты хочешь курить, то вылезай из-за стола и иди на кухню или на улицу. … Исключений не делалось ни для кого» (С. 92).

Рассказывая об отце, Шаламов словно отвечает на банальный до скудоумия современный вопрос: «А что же вы, трезвенники, пьете на Новый год и на свадьбах?!»

Вот как проходила свадьба его брата Валерия: «Была торжественная офицерская свадьба, где я сидел по левую руку отца. Отец, верный своим обычаям, не пил и не считал нужным пригубить» (С. 38).

Между делом, но ярким штрихом, Варлам подчеркивает роль трезвенников в культуре:

«… я в детстве забирался в комнату сестер, разглядывал, встав на табуретку, отцовские книжные сокровища.

Не давая рассмотреть ничего другого, том в том стояли книжки «Знания», переплетенные, со штампом городской библиотеки Общества трезвости.

Остальные части занимали евангелия и потертые отцовские требники, несколько таких же затертых служебных книг» (С. 30).

Рассказу Варлама Тихоновича об отце безусловно можно доверять. Во-первых, он один из наиболее честных писателей России ХХ века. Во-вторых, сам Варлам не был трезвенником и курил, так что стимула «сочинять» образ трезвенника у него не было. Он рассказал о том, что запомнил.

Увы, в хорошем фильме «Завещание Ленина» священник Тихон Николаевич Шаламов выглядит совсем по-другому.

«Галерея» как инструмент демонтажа пронаркотического культурного поля

В новейшем издании Словаря МНАТ появилась статья о «Художественной галерее», журнале, формально не имеющем отношения к проблемам отрезвления. Стоило ли это делать? Давайте полистаем новый – 135-ый – выпуск «Галереи». Он рассказывает о выдающемся фламандском художнике Якобе Йордансе (1593-1678). Йорданс – прекрасный художник, и мы можем гордиться, что в лучших музеях России (в Эрмитаже, в Музее имени А.С.Пушкина) есть его шедевры. Репродукции, приведенные в этом выпуске «Галереи», могут помочь активистам трезвеннического движения при обсуждении многих тем: история алкогольных обычаев (много произведений, в том числе шедевр на развороте), небесные покровители винопития (С. 31), образ юного Иоанна Крестителя (С.10-11), циклоп Полифем, как известно, лишившийся зрения из-за выпивки (С. 21) и др.

Однако комментарий к картинам нам еще более полезен: «Праздник, пир горой, пьянство и безудержное веселье – суть излюбленные сюжеты нидерландских живописцев. Когда мы глядим на их полотна, у нас невольно складывается впечатление, что голландцы и фламандцы только и делали, что набивали животы всевозможной снедью, заливали ее вином или пивом, а потом плясали до упаду. Нельзя сказать, что такое поведение было вовсе не свойственно нидерландским крестьянам и бюргерам, однако большую часть своей жизни они проводили все-таки в труде, а не в разгуле. Но «трудовому аспекту» в нидерландской живописи уделено гораздо менее внимания. С чем это связано? Возможно, с тем, что искусство во Фландрии и Голландии (особенно в Голландии) ранее, чем в других странах, подчинилось законам рынка. Художник вынужден был работать, имея в виду некоего «среднего заказчика». Среднему же заказчику нужна была живопись развлекательная и, желательно, тешащая национальное самолюбие. «Праздники» с изобильными яствами и «бравыми» гуляками как нельзя лучше отвечали этим нехитрым вкусам» (С. 14). То есть, реальность голландцев Золотого века была значительно более трезвой, чем это может себе представить среднестатистический посетитель музеев. Возьмем эту мысль составителей журнала для демонтажа Пронаркотического культурного поля.