Международная Независимая Ассоциация Трезвости

Уважаемые читатели «Феникса»!

Я, безусловно, задолжал тем из вас, кто внимательно читает теоретические материалы газеты и приложения. Мало того, что не сразу отправил свои размышления по поводу критических реплик на мои брошюры о культе личности и о проблемах трезвеннического движения. Так ещё и по своей дурной привычке размахнулся на добрые 70 с лишним «плотных» страниц – неподъёмные для «Феникса». Плюс к тому прислал в период очередных издательских затруднений.

Так или иначе, мой ответ слишком сильно запаздывает и это: 1) идёт не на пользу дискуссиям, нарушая их закономерный ритм; 2) тормозит работу над мнатовским словарём; 3) оставляет «белые пятна» в знаниях тех читателей, кто не специализируется на теории. О такой… мелочи, как возможные выводы некоторых читателей («Правильно Батраков поправил автора «Культа личности»; «Здорово Афанасьев одёрнул Шевердина!»), уж и не говорю. И в самом деле: коли я молчу, не значит ли, что признал правоту моих критиков (молчание – знак согласия)? Конечно, не это главное – потому я и не спешил с ответами. Главное – какие аргументы и выводы вернее теоретически и полезнее для (вначале) теоретического и идеологического оснащения и (в конечном счёте) для действительного утверждения трезвеннического движения и трезвости.

Этим письмом в «Феникс» и – через него – читателям я хочу, во-первых, вчерне познакомить их с моим ответом, относительно которого в сопроводительном письме предупредил редактора нашего бюллетеня, что ответ-«трактат» не для публикации в его полном виде.

О том, каков этот полный вид, можно составить представление на основе представляемого оглавления и нескольких абзацев – начальных и заключительного. Исходя из этих фрагментов, вы можете сделать мне или Владимиру Михайловичу запрос на получение соответствующего текста (на дискете), хотя полный вариант считаю целесообразным послать только непосредственным адресатам-оппонентам и главному редактору «Ф», являющемуся естественным посредником и арбитром. Это не… секретничанье или почти не секретничанье. Во-первых, в моём тексте немало фрагментов, касающихся сугубо методологических вопросов исторической науки (историологии, историоведения). Во-вторых, некоторые «накладки», допускающие этические оценки, полезнее ликвидировать в так называемом приватном порядке, не привлекая внимания к разногласиям, которые для практики ТД, на мой взгляд, являются зряшными. Все мы знаем, сколь пагубным для нашего дела являлось и является отсутствие консенсуса между теоретиками и идеологами, хотя иной раз кажется, что не меньшую роль играют и амбиции. Будучи их лишён начисто, я и избрал для продолжения дискуссии столь «вегетарианский» вариант, исключающий обличение моих критиков.

Прошу ознакомиться с оглавлением ответа и худо-бедно характеризующими его фрагментами.

Майевтика – наука и искусство

Содержание

1. Введение (О дискуссии. Её атрибутах и правилах) 1

2. Справедливость и осмотрительность (Что допустимо в отношении быка, то недопустимо

по отношению к… Юпитеру) 10

3. Досадная мешанина из мёда и дёгтя, или: Исторический (!?) разговор с А.Л. Афанасьевым: 14

(1) об освещении фактов/событий, 17

(2) об их толковании, 19

(3) об историологической методологии, 44

(4) о соблюдении/несоблюдении этических норм дискуссии 58

4. Заключение 70

Введение

Чуднoе слово, вынесенное в заголовок, – не очень распространённый термин фундаментальной логики, которому я доверяю объединить впечатления и размышления по поводу двух реплик на два выпуска «Эйфории», кое-кого, кажется, заинтересовавшие и вызвавшие возражения. Причём объединяет таким образом, что можно получить нечто значимое и вне мини-диалогов с Александром Лукьяновичем Афанасьевым и Евгением Георгиевичем Батраковым. Ведь мы оказываемся участниками и/или свидетелями многих споров: как внутренних – между сторонниками трезвости (нормы/блага) и осушительной стратегии; так и внешних – с нашими оппонентами и противниками.

Майевтика – это родовспоможение (от греческого «??????» – повивальное искусство). Данным мало распространённым термином обозначают цель и творческую специфику познавательно-исследовательской деятельности, научного мышления, которое понимается как в принципе дискуссионное.

_ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _

Для плодотворного ведения дискуссий, по-моему, полезно было бы выработать некоторые общие принципы, которые в совокупности можно назвать кодексом. При этом, как мне кажется, они могут распространяться не только на идеологические вопросы, но и на теоретические, поскольку, как показал, в частности, и нынешний спор, арену которого я сейчас покидаю (!), теория борьбы за трезвость, теория трезвеннических/трезвенных, движений очень и очень идеологична.

Может быть, кодекс посодействует хотя бы ослаблению такого неизбежного порока идеологичности, как тенденциозность, осуждению которой я уделил так много внимания и которой сам старался избегать.